Брат мой, враг мой - Страница 19

Спортивный «додж», собранный из сотни разрозненных частей, стоял у тротуара, сияя свежей краской, и издали казался даже элегантным благодаря желтым ободьям колес. Но Дэви, привязывая чемоданы к багажнику, болезненно сознавал убожество машины и почти злился за это на девушку. Она ступила на подножку; её короткие локоны трепетали на ветру, а юбка лениво билась о колени. Дэви отвел глаза – слишком уж хороша была Вики в эту минуту.

– Да, – кисло протянул он, включая мотор, – «кэнинхем» – вот эта машина. Вы когда-нибудь ездили на «кэнинхеме»?

– Это он и есть?

Дэви повернулся и пристально поглядел на неё.

– Вы что, смеетесь надо мной?

– И не думаю, – сказала Вики, удивленная тем, что её заподозрили в неискренности. – Я ничего не понимаю в машинах. И, по-моему, это замечательный автомобиль. Разве нет?

– Нет, – отрезал Дэви. – Впрочем, тут сойдет и такой, ведь, должно быть, наш городишко кажется ничтожным по сравнению с тем, откуда вы приехали. – Он опять взглянул на неё краешком глаза. – А вы не разыгрываете меня насчет машины?

– Да нет же, – спокойно ответила Вики; но это подтверждение обошлось ему дорогой ценой – её внимание отвлеклось, а это было для него так же ощутимо, как если бы она убрала свою руку из его руки.

Он повел машину по Арлингтон-авеню, чтобы все увидели его с этой девушкой. Всякий раз, когда он переключал скорость, его плечо легонько прикасалось к ней. Это получалось нечаянно, но Дэви остро чувствовал каждое прикосновение. А Вики, казалось, вовсе не думала о сидящем рядом с ней юноше.

– Этот бал будет где-то здесь? – спросила она.

– А вам, видно, очень хочется пойти?

– Не знаю. Дело не в танцах, а скорее в том, что с этим связано.

Дэви покачал головой.

– Я давно уже старался представить себе, какая вы, – сказал он. – Изысканная барышня или деловая особа, а может, ни то, ни другое. Я думал об этом с тех пор, как узнал, что вы приедете.

Вики удивленно повернула к нему лицо.

– Вы обо мне думали?

– А почему бы нет?

– Ну, не знаю почему, – призналась она, помолчав. – Вам рассказывал обо мне дедушка?

– А разве обязательно, чтобы кто-то рассказывал?

– Но ведь вы меня совсем не знали.

– Вы же писали письма.

Вики придержала развевавшиеся у висков кудряшки.

– А вы их читали?

– Да, – сознался Дэви. – Он мне показывал… не все, но некоторые. А что, мне нельзя было их читать?

– Не в этом дело, – медленно сказала Вики. – Я писала только для него – вот и всё. И его письма значили для меня очень много. Вы… вы их тоже читали?

– О нет! – с жаром сказал Дэви, искренне радуясь, что ему не приходится кривить душой: он понимал, что этой девушке нужно говорить только правду.

– Это были чудесные письма, – продолжала она, словно и не слыша его ответа. – Он будто знал, что именно мне нужно написать.

– Должен вам сказать, что в нем живут как бы два разных человека. Один не нуждается ни в ком и ни в чём. Другой, как мне кажется, очень одинок, и именно этот другой человек подобрал в свое время нас, детишек, и писал вам письма. Но никогда нельзя знать наперед, какой человек возьмет в нем сегодня верх.

– Вы хотите сказать, что сегодня неудачный день и поэтому он меня не встретил? – спросила Вики.

– Не совсем. – Дэви, снова отметив про себя её проницательность, постарался смягчить ответ. – Он действительно занят. Разве вам никогда не приходилось встречаться с изобретателями?

– Нет. – Она даже улыбнулась нелепости этого вопроса. – Никогда. А вы – изобретатель?

– Я? – спросил Дэви с неискренним удивлением, но втайне польщенный. – С чего вы взяли?

– Вы как-то особенно произнесли это слово.

– Может, потому, что, по правде говоря, я хотел бы стать изобретателем, – признался Дэви. – Мы с братом давно уже решили, кем быть, когда станем взрослыми. Даже не помню, с чего это началось. Наверное, с чтения – мы читали всё, что попадалось под руку. Помню, как мы вычитали, что на земле когда-то были сплошные ледники, а потом узнали, что каждые пятьдесят тысяч лет наступает ледниковый период…

– Неужели это правда? – На этот раз Вики действительно взглянула прямо на него.

– Так было в прошлом – ледниковый период наступал каждые пятьдесят тысяч лет, – и, по-видимому, так будет всегда. Это происходит благодаря смещению земной оси, и мы решили, что первым нашим великим изобретением будет способ удержать ось на месте.

Дэви чувствовал на себе взгляд её широко открытых глаз, но не знал, поражена ли она тем, что когда-то двое мальчишек вознамерились изменить мир, или просто считает, что он шутит над нею.

– Конечно, это звучит смешно, – сказал Дэви. – Но мы в самом деле ломали над этим голову. Даже придумали, как собрать деньги, заставив каждую страну внести свою долю…

– Ну и что же?

– Ну и ничего. Следующий ледниковый период придет своим чередом, а мы больше не занимались этим, потому что в то время задумали удрать из дому.

– С той фермы? – По взгляду Вики, будто увидевшей его впервые, Дэви понял, что для неё мысль о побеге из дому так же непостижима, как и очередное наступление ледникового периода. Она колебалась, борясь с желанием задать прямой вопрос. Но когда она всё-таки его задала, Дэви понял: девушка смотрела на него, не видя. – А как же ваши родители?

– У нас не было родителей. Мы убежали от дяди.

– И вам не было страшно?

– Видите ли, на этой ферме мы не оставили ничего хорошего.

– Понятно, – кивнула Вики и снова отвернулась, глядя на магазины. – И вам никогда не приходилось жалеть об этом?

– Жалеть? – удивленно переспросил Дэви. – О чём же нам жалеть? Мы добились всего, чего хотели.